Ностальгический пост для фотолюбителей со стажем. Так печатали фотографии и было это совсем недавно – реактивы (проявитель и закрепитель), фотоувеличитель, глянцеватель...
Итак. Пленка отснята, проявлена, просушена. Достаем фотоувеличитель.
Впервые, наверное, лет за 10 открываем крышку чемодана.
Мда. Поролон за это время разложился до состояния липкого непотребства :(
Ладно, отскребаем его и начинаем доставать компоненты.
Так, вроде достали всё. Вспомнить бы теперь как это все собирается :)
Какой красавец :)
Лампочка пролежала те же 10 лет. Внутри, похоже, куски стекла, отчетливо слышно как они там болтаются. Сама лампочка матовая, состояние спирали не видно. Ладно, понадеемся на удачу. Включаем.
Офигеть. Горит. Правда как-то тускло. Ладно. Для достоверности подкладываем фотографию.
Не, лампочка нифига не светит. Приобщим фотоувеличитель к цивилизации.
Выглядит прикольно. Посмотрим как будет работать.
Печально. Получилось еще тусклее. Похоже, не попадает в фокусное расстояние линзы. Эксперимента ради пробую посветить фонариком со скрученным отражателем.
Результат превосходит все ожидания, но держать так фонарик – не вариант.
Пришла пора заправить пленку. Выбираем нужную кадрирующую рамку (да-да, кадрирование делалось не фотошопом а выбором нужной кадрирующей рамки, которая ограничивала область засветки). Заодно поставим матовое стеклышко в специальный карман над пленкой.
Ладно, вроде больше ничего интересного. Поскольку уплотнитель разложился, попробуем заменить его гламурными розовыми салфетками.
Полез убирать фотоувеличитель и наткнулся на это.
Господи, какой же он старый. Ну да ладно. Отскребаем самую злобную грязь, разбираем его.
Энергосберегающие технологии – наше все :) Лампочка встала как родная, даже свет получился приятнее чем с лампой накаливания.
Фонарь, кстати, трехрежимный. Раз.
Два.
И три.
Ну раз фонарь есть, почему бы не пройти весь процесс фотопечатания с нуля? Фотобумага, почти новая :)
Рабочее место юного фотографа. В ванной конечно же.
Корытца с проявителем, закрепителем фиксатором.
С фотобумагой и пленкой можно работать только при свете красного фонаря.
Заправляем пленку, ставим красное стеклышко напротив обьектива фотоувеличителя, включаем его, выбираем положение предварительно заправленной бумаги.
Самый ответственный момент. Убираем красное стеклышко, считаем до десяти. Раз, два...
Десять. Закрываем объектив, аккуратно берем бумажку и в проявитель.
Картинка на бумаге появилась, ждем пока она станет достаточно четкой. Главное не передержать, а то испортится и будет слишком темной. Все, дальше в фиксатор.
Выжидаем какое-то время, промываем в тазике с чистой водой и вешаем обтекать.
Пока жидкость стекает с фотки, достаем глянцеватель. Это нагреватель с зеркальными поверхностями, который делает наши фотки глянцевыми.
Прикручиваем ножки, ручки, снимаем зеркала.
Прикладываем фотку картинкой к зеркалу. Прикатываем валиком, чтобы не осталось бы пузырьков воздуха.
Ставим зеркало на место, закрываем тряпкой и застегиваем сверху на специальный замок. Включаем девайс и идем пить кофе.
Этот чемоданчик папа доставал с полки нечасто, буквально несколько раз в год, обычно после праздников. Невзрачный кейс потерто-синего цвета с металлическими застежками и плотно прижимающейся к корпусу гофрированной ручкой абсолютно неожиданно хранил в себе Магию. Магия была во всем. Благодаря чемоданчику, вещи начинали использоваться не так, как привычно, и становилось можно то, что раньше было нельзя…
Магия начиналась, как только чемоданчик открывали. Потому что... ну что можно увидеть в обычном чемодане? Рубашки, штаны, носки. Кипятильник еще… А в этом все было не так! В этом лежала спящая в поролоне блестящая хромированная трубка, непонятная черная полусфера с отверстием, совсем необъяснимая вторая полусфера с прикрепленными к ней деталями и аккуратными вентильками, и прочая мелочевка.
Папа вынимал все это по очереди из коробки, вставлял, закручивал, насаживал, подключал и получался… У-ве-ли-чи-тель! Даже в самом этом слове уже была магия. Что-то от пугающей сказки про Черную Курицу или непонятной книжки про Алису. Увеличитель… УПА.
Впрочем, нет, магия начиналась еще раньше! С черного бочонка, заходя с которым в ванную комнату, папа несколько раз громко, на всю квартиру кричал: «Свет не включать!» И переспрашивал «Все услышали?! Свет не вклю-чать!» Это значило, что сейчас он будет вставлять пленку.
Внутри бочонка была особая спираль, состоящая из двух половинок, которые, складываясь вместе, зажимали кончик пленки, а папа потом аккуратно наматывал ленту по пластмассовым дорожкам, постоянно проверяя пальцем с обеих сторон, не прислонилась ли где пленка друг к другу. Как-то раз папа дал попробовать все это проделать со старой, уже проявленной пленкой на 36 кадров, при свете, и все равно получилось не сразу. А он все это проделывал в полной темноте! Вообще в полной, потому что даже щель под дверью папа затыкал одеялом.
Иногда, когда людей в доме было слишком много, что сводило предупреждение про свет на нет, магия начиналась с папиного тулупа! В этом случае папа аккуратно расставлял на диване запчасти из разобранного бочонка, затем, как фокусник, накрывал все это тулупом, а сверху еще набрасывал одеяло. После чего задом-наперед, снаружи-вовнутрь просовывал в рукава кулаки с зажатой кассетой фотопленки и мотал на спираль прямо там.
Хотя, пожалуй, магия начиналась еще раньше, с двух литровых стеклянных банок, с наклеенными на боках кусочками лейкопластыря и непонятными, написанными фломастерами буквами «Пр» и «Зак». Папа наливал в емкости теплую воду, а затем вскрывал особые пакетики. Один назывался «Проявитель сульфитный», а второй – «Фиксаж кислый». Алхимия! В первом пакете было два хрустящих мешочка поменьше. Сначала в банку нужно было высыпать порошок из первого мешочка и размешать, а попозже – из второго…
Все волшебство, которое до увеличителя, папа часто проделывал в одиночестве, и о совершенном им колдовстве можно было догадаться только вечером – по висящей над ванной на прищепке скрученной ленте полупрозрачного пластика с негативными изображениями. Поэтому для тебя, как правило, магия начиналась именно с чемоданчика. Это называлось «Пошли Печатать!» Как только увеличитель бывал собран, в ванную, да-да, прямо в чугунную ванную, где обычно все просто скучно моются, ставились две табуретки. На одну из них взгромождался увеличитель, а на вторую ставились четыре ванночки: две больших – для воды, и две поменьше – для проявителя (но не такого, как для пленки, а какого-то «гидрохинонового») и закрепителя-фиксажа.
Над увеличителем вешался еще один магический предмет – большой красный фонарь, благодаря которому все в будничной комнатенке становилось мистическим и загадочным.
Когда все приготовления были закончены, оставшаяся снаружи мама выключала свет, папа конопатил все щели так, что через десять минут ванная комната превращалась в парилку, и начинался очередной этап чародейства.
Прежде всего папа вставлял пленку в особый держатель диапозитива, так, что с одной стороны оставался большой рулик, а с другой – торчал лишь хвостик. Но это пока. Со временем вся пленка перебиралась на другую сторону. Это значило, что кадров для печати больше нет.
Затем распечатывался пакетик с фотобумагой, один листик укладывался на специальное место и на пару секунд открывалась красная шторка увеличителя, давая возможность свету проникнуть через пленку на фотобумагу. Папа говорил, что там, где пленка темнее, света проходит меньше, значит, и на фотобумагу в нужном месте его попадет меньше. А это значит, что там, где на пленке темно, на фотобумаге будет светло, и наоборот. Чем не чудо?!
Когда закрывалась красная шторка, на белом квадратике картона ничего не менялось. Магия начиналась, когда папа брал бумагу пинцетом и погружал ее в проявитель. Постепенно, буквально за несколько секунд, из белой пустоты образовывалось изображение – семья за столом... или бабушка на природе… Тут важно было не упустить момент и вовремя вынуть картонку из проявителя, но даже и в воздухе картинка продолжала проявляться. До тех пор, пока ее не погружали в ванночку с водой. Тут уже начиналась твоя работа! Ты брал второй пинцет и, пока папа искал на пленке следующий кадр, тщательно промывал бумажный четырехугольник. А после запихивал его в закрепитель, потому что если просто оставить фото в воде, то после включения света, все станет просто черным. Вот такое темное волшебство.
Когда все было закончено, мама включала свет, а папа открывал дверь, и в ванную врывался холодный и упругий ком свежего воздуха. Магия пряталась по щелям.
Как-то уже совсем буднично все фотографии еще раз промывались под струей холодной воды, и если бумага была матовая, то карточки развешивались на леске, а если глянцевая, то клеились лицевой стороной к тщательно отмытой с содой кафельной плитке и тут же через полотенце прокатывались валиком, избавляющим
от лишней воды. Чуть позже, по мере высыхания, карточки с негромким чпоком отскакивали и ссыпались в ванную. Конец колдовства.
Впрочем… На самом деле, чудо начиналось еще раньше. С камеры. С фотоаппарата. …Удивительное дело, но тогда – давным-давно – любой, даже самый любительский фотограф, независимо от того, был он владельцем дешевой Смены-8М, ФЭДа или Киева, знал все о выдержке, диафрагме и экспозиции. Мог, взглянув на небо, мгновенно определить лучшие параметры для съемки и выставить их самостоятельно, не повинуясь автонастройкам цифрового мозга…
Впрочем, если тому фотографу теперь вручить новомодный девайс, он битый час будет читать инструкции, изучая что к чему. В то время как любой современный подросток каким-то невероятным образом уже через пять минут будет знать, куда нажимать и как все работает.
Виталий Медведь
Свежие комментарии